Овеяны славой небесные подвиги
С юга Лепель прикрывал резервный авиационный полк, с запада — штурмовой. А что было на севере? Могла ли авиабаза в Улле использоваться для дооснащения боевых машин ракетным вооружением?
…«Хейнкели», будто хищные звери, рыча и завывая в пикировании, сбрасывали бомбы на краснозвездные самолеты. Майор Сандалов бессильно рванулся к командирской машине и взмыл в небо. Послал вдогонку пулеметную очередь. Где же наши истребители? Прикрытия не было. Офицер развернул самолет, облетая дымящийся аэродром. Примерно половина бомбардировщиков была выведена из строя. Вдруг взгляд упал на картофельное поле, примыкавшее к аэродрому. В зеленой ботве была протоптана огромная стрела, указывающая вражеским пилотам направление удара. Это была месть за вчерашний вылет в сторону Германии. Первая эскадрилья сбросила 54 стокилограммовые бомбы на пригород Сувалок, где, по данным разведки, находился крупный немецкий склад. Возвращаясь, самолеты сели в Крулевщизне, не ожидая преследования. Казалось, они затерялись в просторах Западной Белоруссии… Кто знал, что диверсанты держат под контролем все посадочные площадки!
Эскадрилья базировалась на аэродроме в Улле. Еще с 1793 года Улла была центром волости Лепельского уезда. Аэродром охватывал 430 гектаров земли и вплотную примыкал к местечку, вытягиваясь на восток между двумя водными артериями. Место было выбрано идеальное: с одной стороны — левый берег Двины, поросший кустарником, а с другой — густой лес, тянувшийся широкой полосой до самого правого берега Уллы. Об аэродроме местные жители осведомлены хорошо. Более других знает Владимир Дышинский, старейший житель местечка.
— Первое время, когда стали прибывать самолеты, летчики жили в палатках, — рассказывает В. Дышинский. — Летчики были кумирами местной молодежи… Устроился в служебную команду. В лесу стали возводить военный городок. При городке начали возводить мастерские.
Меня настолько заинтересовало услышанное, что я начал сопоставлять с известными ранее фактами. А подтолкнул к определенным выводам все тот же Дышинский.
— Наше военное поселение, — гордо заявил он, — ни в чем не уступало боровскому (военный городок под Лепелем). Южнее Уллы, всего в 50 километрах, в 1925 году начали строить стальную ветку Орша — Лепель. Железнодорожные полки были сведены в отдельный корпус, усиленный автомобильными и сапёрными частями. Объект стал уникальным: 132-километровая магистраль уложена за один год! На торжественную церемонию первым поездом по новой дороге прибыл маршал М. Тухачевский. Думается, что именно тогда было принято решение о создании в междуречье, в своеобразной петле, образованной Уллой, конгломерата воинских подразделений. Они формировались с прицелом на будущее: пора лихих конных атак сменялась стальной мощью моторов.
Михаил Тухачевский в 1932 году сделал доклад, в котором говорил о настоятельной необходимости «…скорейшего и полного разрешения реактивной проблемы в части ее практического приложения. Воочию наблюдал первые официальные стрельбы снарядами РС-82 с самолета И-4, вооруженного шестью пусковыми установками».
Другая группа ученых успешно создавала жидкостный ракетный двигатель, который устанавливался на бесхвостый ракетоплан. Тухачевский объединил оба направления под эгидой научно-исследовательского института (РНИИ) в Ленинграде и направил усилия ученых на создание многоствольных ракетных установок на твердом топливе…
При улльском аэродроме были авиамастерские, упрятанные под кронами деревьев. Помимо аэродромного батальона и технической роты, было подразделение по обслуживанию авиагарнизона, полигон. А вся база носила номер 292. Только ли ремонт входил в ее профиль? Практика доводки самолетов на местах носила распространенный характер. Зачастую даже самолеты доставлялись к местам базирования в разобранном виде, на платформах. Как пример — 161-й резервный авиаполк на Лепельщине — в Корчах.
Кстати, на 116-м километре железнодорожной магистрали Орша — Лепель ответвлялась колея, которая заканчивалась в Боровке. А оттуда была выстроена шоссейная дорога через Камень на Уллу. При въезде в местечко она сворачивала под кроны густых сосен и терялась в ангарах и мастерских. Нетрудно представить, как могли доставлять авиадетали в Уллу. Первые самолеты приземлились здесь в 1937 году. В составе экипажей были летчики, воевавшие в Испании. Они послужили ядром для сформированного 15-го истребительного авиаполка. Считается, что этот полк — предшественник прославленного 899-го гвардейского штурмового авиационного Оршанского дважды краснознаменного ордена Суворова III степени полка, о чем поведал М. Никольский в журнале «Авиация и космонавтика» за 2008 год.
…К началу войны в полку майора Сандалова был 41 самолет СБ. Улльский полк считался единственным нормально укомплектованным в 12-й БАД (бомбардировочной авиадивизии), штаб которой располагался в Витебске. Судьба личного состава части сложилась менее трагично, чем у тех, кто находился у самой границы. Картину первого дня войны описал в своих воспоминаниях ветеран полка М. Ильченко (он служил в улльском военном городке на радиостанции — обеспечивал оперативную связь наземных служб с бомбардировщиками): «В 5 часов 25 минут защелкали динамики, и грозный голос объявил: “внимание, внимание! боевая тревога, боевая тревога!”. весь городок сразу пришёл в движение… Нас послали снимать с консервации машины связи и рассредоточивать их в лесу… Примерно в 8 часов на радиостанцию пришёл командир полка майор Сандалов с начальником аэродромной службы и приказал вызывать штаб округа в Минске… Когда радист передал командиру полка закодированный ответ, тот, пробежав глазами текст, загнул такой мат, что я ещё такого не слышал. Майор спросил: “Связь с москвой есть?.. Проси разрешения на вылет!”
Маловероятно, чтобы командир полка «прыгал через головы» своего непосредственного начальства и вызывал сразу Москву. Где же роль командира дивизии Аладинского? Или полк был на особом счету в Москве? Как бы там ни было, а в данном случае просматривается установка свыше — не поддаваться на провокации. Свою отрицательную роль она сыграла и здесь. Улльские авиаторы только в 9.00 получили вводную для действий. В воздух поднялись только в 12.00.
Дадим слово самому Сандалову (С. Юхнов, книга «Путь генерала»): «22 июня 1941 года я получил приказ поднять свой полк и вылететь на бомбежку железнодорожного узла Сувалки. Там стояли воинские эшелоны противника, размещались вражеские склады. В воздух поднялось 39 скоростных бомбардировщиков. Не долетев до цели, мы встретили истребитель ме-110. …Обрушили на гитлеровцев бомбы… горели склады, разваливались составы. задача была выполнена».
К Улле рвались танковые части Гота. Форсировав Березину и захватив аэродром в Травниках (Лепельский район), немецкие дивизии разделились на две колонны. Одна устремилась к месту, где базировался 161-й резервный авиаполк — в Корчи, а вторая повернула, захватив Боровку, на Уллу. Исходя из журналов боевых действий, которые предоставил историк А. Герасимович, передовой отряд “Simon”, взяв Уллу в клещи, 5 июля пополудни оккупировал местечко. Захват был неожиданным. Уже под обстрелом пушек, рискуя жизнью, техники спасали имущество.
«Мы занимали оборону недалеко от реки, охраняли развёрнутую в лесу радиостанцию… Через некоторое время я увидел, как по аэродрому мчится самолёт и-16, а на аэродроме рвутся снаряды. Крылатая машина легко оторвалась от земли и сразу же, повернув на Витебск, скрылась за горизонтом. Офицеры сказали, что первое задание выполнено, осталось второе… Когда вечером взорвался подземный склад горючего, командир роты сказал, что задание выполнено…» (М. Ильченко).
Взорвали склад горючего или что-то более секретное? Немцы попытались с ходу форсировать Двину, однако из-за речки ударила советская артиллерия, не давая приблизиться к переправе. Часть немецких танков повернула вверх, по течению Двины, пытаясь пробиться на Бешенковичи и встретить там южный фланг своих сил. Соединившись, 3-я танковая группа Гота замыкала кольцо лепельского региона, насыщенного военными базами.
В марте 42-го полк передан в распоряжение капитана Николая Лаухина, летчика-испытателя. К этому времени личный состав пересел на более совершенные самолеты Пе-2, послужившие летающей лабораторией для испытания ракетных ускорителей, главным конструктором которых был С. П. Королёв. Так вот, Лаухин был среди первых летчиков-испытателей завода №22 имени «Х-летия Октября», завода имени Хруничева — на Ленинградской испытательной станции.
С ноября 1942-го полком командовал Герой Советского Союза Михаил Воронков. Принимал участие в освобождении Белоруссии, особо отличился в боях за Калинин, Варшаву и Берлин. Интересно, что в послевоенное время Воронков тоже работал в научно-исследовательском институте.
А что же Сандалов? О нем сохранилось много сведений, написана целая книга. Было трудное детство, рано остался без отца, воспитывался в сиротском институте, бродяжничал. Все изменилось, когда начала сбываться мечта стать летчиком. И в двадцатилетнем возрасте был зачислен в Ленинградскую военно-теоретическую школу ВВС, как и Рычагов. Карьеру начал в 1929 году, с должности младшего летчика 55-й тяжелой бомбардировочной авиаэскадрильи, с освоения нового типа самолета. Однако период его деятельности с 1930 года словно выпал из биографии. В командование улльским полком вступил в июньские дни 41-го. Звание Героя Советского Союза получил на Ленинградском фронте. Сандалов участвовал в Параде Победы на Красной площади и был приглашён на приём в Кремль.
В завершение материала нельзя не сказать об одном исключительном случае, связанном с историей 128-го авиаполка в период дислокации в Улле. 27 июня погиб экипаж заместителя командира авиаэскадрильи старшего лейтенанта Исаака Пресайзена. Погиб, повторив подвиг Гастелло, — направил горящий самолет в колонну противника на автостраде Минск — Москва. Впоследствии история обросла невероятными околичностями. «После согласования с командиром дивизии полковником Аладинским был оперативно оформлен и отправлен наградной материал с представлением Пресайзена к званию Героя Советского Союза», — сообщила подробности в канун 60-летия Великой Победы «Международная Еврейская газета», ссылаясь на расследование И. Хацкевича, гвардии майора, заслуженного работника культуры России. Опуская подробности, скажем, что представление не состоялось.
Сын летчика, изучив архивные материалы уже в период перестройки, снова поднял эту тему. 23 октября 1991 года М. Горбачев подписал президентский указ номер УП-2776 с формулировкой “За боевые заслуги в Великой Отечественной войне”, распространившийся и на летчика Пресайзена, совершившего второй на войне таран. Он был награжден орденом Отечественной войны I степени.
Не берусь быть арбитром в этом деле. Случай, действительно, необычный. А кто были остальные члены экипажа? История еще в большей степени подчеркивает загадочность авиабазы в Улле. Немцы во время оккупации аэродром использовали, и он был постоянно в прицеле наших спецслужб. Наблюдали за ним партизаны: я нашел в Национальном архиве Беларуси донесение разведчиков бригады Дубровского. Возможно, по их данным была сброшена зимой 1943 года фугасная бомба, точно угодившая в центральный ангар.
После войны аэродром функционировал уже в гражданских целях. С него осуществлялись тренировочные полеты спортсменов аэроклуба. А в 1950-х годах был звеном для авиарейсов по райцентрам. На карте воздушного сообщения 1955 года можно видеть маршрут из Минска в Витебск через Уллу…
Василий АЗАРОНОК,
бывший житель д. Веребки Лепельского района.
